19 октября 202 года до н. э. — Битва при Заме — последнее сражение Второй Пунической войны, закончившееся поражением армии Ганнибала.
Рим собрал все свои военные, политические и дипломатические силы для борьбы с Карфагеном. Вопреки традициям Римской республики армия была пополнена выпущенными из тюрем заключенными и выкупленными за счет государства рабами. Командующий римской армией консул Публий Корнелий Сципион («Сципион Африканский») предложил сенату перенести театр военных действий в Африку, чтобы вырвать стратегическую инициативу из рук карфагенской армии.
В 204 году до н. э. Сципион высадился на африканский берег вблизи г. Утики с 30-тысячой армией. Против римлян выступили нумидийцы — союзники Карфагена. Но Спицион воспользовался распрей между вождями нумидийцев, разбил одного из них — Сифакса, и поставил на его место его сына Масиниссу, взятого в плен римлянами еще в Испании. Масинисса стал союзником Рима, таким образом, Сципион приобрел лучшую легкую кавалерию Средиземноморья. Нумидийцы были прирожденными всадниками, а их кони повиновались не узде, а голосу хозяина и прикосновению древка копья. На шею лошади нумидийцы набрасывали лишь веревку, за которую держались рукой. Они не имели никаких доспехов и были вооружены лишь дротиками и легкими щитами. В битве при Заме нумидийцы сражались и на стороне Рима, и на стороне Карфагена.
В связи с непосредственной угрозой столице карфагенский сенат отозвал Ганнибала из Италии. Ганнибал просил сенат заключить мир, так как карфагенская армия на тот момент состояла в основном из новобранцев и была недостаточно обучена. Но сенат требовал сражения. На это Ганнибал сказал: «Государственный совет решает все дела политические, но на войне полководец один может судить, когда ему следует вступать в бой». (Цит. по: Разин Е. А. История военного искусства. Т.1. М., 1993. С. 324.)
Сражение между римлянами и карфагенянами все же состоялось при Заме — Нарагтаре 19 октября 202 года.
Римская армия имела 25–30 тысяч пехотинцев и 6–8 тысяч конников. Карфагенская армия насчитывала 35 тысяч пехотинцев, 2–3 тысячи конников и 80 слонов. (Там же. С. 325.) Боевые слоны являлись грозной силой, но они были совсем недавно приведены из внутренней Африки и еще плохо обучены.
Таким образом, преимущества были на стороне римлян: в ее рядах сражались закаленные в боях ветераны, они имели в 3 раза больше конницы, их пехота превосходила карфагенскую.
Спицион поставил впереди манипулы гастатов на некотором расстоянии один от другого, за ними — принципов, но не напротив промежутков в передних рядах, а за самими манипулами, так как у противника было много слонов. Последними стояли триарии — испытанные ветераны. Манипулы триариев были немногочисленны, они состояли всего из одной центурии (373 человека), но это была грозная сила, потому что в бою один ветеран стоил нескольких молодых солдат.
Конница построилась на флангах. Особенно сильной была нумидийская конница. Нумидийцы умели маневрировать с невероятной быстротой. Они утомляли неприятеля беспрерывными атаками, нападая со всех сторон. (О воинском искусстве древних и новых времен. СПб., 1808. С. 13.)
Карфагеняне выдвинули слонов и легкую пехоту вперед, а вторую линию расположили в 200 метрах за первой. Ганнибал решил отвлечь с поля сражения римскую конницу, а затем окружить римскую пехоту. В случае неудачи он рассчитывал отвести карфагенскую армию в укрепленный лагерь.
Бой начали карфагеняне одновременной атакой кавалерии с флангов и слонов в центре. Римская кавалерия, более многочисленная и сильная, конечно, отбросила конницу карфагенян и бросилась в погоню, быстро исчезнув из поля зрения. Так расчет Ганнибала удался, численный перевес перешел к нему.
В это время в центре римлян атаковали слоны. Но Спицион назначал для борьбы с ними специальных метальщиков, которые метали в слонов дротики и производили сильный шум с помощью труб и рожков, пугая животных. В результате слоны повернули назад и стали топтать свою же пехоту.
Ганнибал продолжил атаку в центре своей пехотой. Но первую линию войск Ганнибала составляли многочисленные отряды наемников; они не сумели выдержать рукопашной борьбы с легионерами и быстро бежали, обтекая фланги двигавшейся вслед за ними второй линии карфагенской армии. Здесь стройными рядами шли хорошо вооруженные фаланги карфагенских граждан и македонян — союзников Карфагена. Копьеносцы второй линии армии Ганнибала разогнали бегущих перед ее фронтом наемников и нанесли сильный удар гастатам. Римская пехота приостановилась…
При этом Ганнибал охватывал фланги противника своей третьей, самой сильной линией, состоящей из ветеранов, сражавшихся с ним пятнадцать лет в Италии. Этот прием Ганнибал применял во многих сражениях, выдвижение и охват флангов противника отборными частями пехоты всегда обеспечивали ему успех.
Но Сципион сделал почти одновременно аналогичный ход, то есть выдвинул на фланги своих принципов (воинов второй линии) и триариев (воинов-ветеранов третьей линии). Это были равные противники. Завязалось кровопролитное фронтальное столкновение пехоты.
Воюющие были почти равны по численности и воодушевлению, а также по вооружению и храбрости, поэтому «исход битвы долгое время оставался неясным, ибо сражавшиеся считали своим долгом держаться на своих местах до последнего издыхания», — писал Полибий. (Полибий. Всеобщая история. Т.2. СПб., 1995. С. 242.)
Ни в этот момент после преследования противника вернулась римская конница. Римляне быстро сориентировались на поле боя и неожиданно ударили в тыл карфагенянам. Это решило исход сражения. Поражение Ганнибала было полным. Карфагеняне потеряли 20 тысяч человек убитыми и 10 тысяч пленными, 133 знамени и 11 слонов. Римляне потеряли убитыми около 2 тысяч человек. (Голицын Н. С. Великие полководцы истории. 4.1. СПб., 1985. С. 187.)
После сражения Ганнибал бежал в Гадрумет. Во время этого бегства нумидийцы устроили на него покушение, но он уничтожил их. (Н. Корнелий. О Знаменитых иноземных полководцах. М., 1992. С. 92.) В 183 году до н. э. в Вифинии, окруженный римлянами, он принял яд, чтобы не попасть в руки врага.
В сражении при Заме ярко проявилась новая роль второй линии войск, которая стала предпринимать самостоятельные движения, отбивая фланговые и тыловые атаки, даже самостоятельно наступать и наносить удары противнику. (Дельбрюк Г. История военного искусства. СПб., 1994. Т.1. С. 271.) Римляне показали лучшее умение маневрировать и управлять боем. Кроме того, Сципион позаботился об отражении атаки слонов: увеличил расстояние между манипулами, создав внутри своего войска коридор, по которым слоны, увлекаемые застрельщиками, могли пробежать в тыл римской армии, не причинив ей особого вреда.
После этой битвы военная мощь Карфагена была сломлена, так как у города не оказалось ни денег, ни армии. В 201 году до н. э. Карфаген капитулировал и вынужден был согласиться на тяжелейшие условия мира: он утрачивал все владения за пределами Африки, лишался всего военного флота (500 кораблей) и боевых слонов, его территория ограничивалась небольшим городским округом в Африке. Карфаген не имел права вести войну без разрешения Рима и должен был выплачивать контрибуции в 10 тысяч талантов в течение пятидесяти лет. Кроме того, Рим сурово наказал своих бывших италийских союзников, перешедших на сторону Ганнибала: их земли конфисковывались, города лишались прав, жителям было запрещено носить оружие. Рим превратился в сильнейшее государство Средиземноморья.
Причины поражения Карфагена и гениального Ганнибала в этой войне были глубокими и разнообразными. Во-первых, Рим и римско-италийский союз обладал большим военно-экономическим потенциалом, чем Карфаген. Рим и его союзники, по данным Полибия, могли мобилизовать свыше 700 тысяч пехоты и 70 тысяч всадников. (Цит. по: История Древнего Рима. М., 1993. С. 84.) Карфаген не мог набрать такое огромное наемное войско при всем своем богатстве. Ганнибалу не удалось разрушить римско-италийский союз, хотя он старался использовать существующие в нем противоречия. Кроме того, для римлян и их союзников война выглядела как отечественная: они воевали с вторгнувшимися на их территорию захватчиками. Римская армия набиралась в основном из собственных граждан; с военной точки зрения такая армия оказалась более действенной, ведь боеспособность наемной армии Ганнибала зачастую зависела от казны полководца. К тому же римские полководцы являлись консулами, то есть обладали гражданской властью, в то время как к Ганнибалу карфагенские политики относились ревниво и оказывали помощь мало и неохотно.
